Стресс, медитация и эпигенетика

Конечно, было бы неправильно думать, что все болезни человека возникают «из-за головы», то есть, в подсознании или в мыслях человека. Сегодня мы далеко ушли от такого взгляда на природу болезней, бытовавшего еще полвека назад, особенно в 1950-е годы в СССР. Но связь «души и тела» остается, и она приобретает вполне материальную основу.

Вот лишь один из множества примеров, касающихся стресса. Профессор Элизабет Блэкбёрн (Elizabeth Blackburn) в 2004 году показала, что эмоциональный стресс вызывает укорочение кончиков хромосом – теломеров, а это служит причиной клеточного старения и ведет к сокращению жизни (подробности смотрите в интервью с Э.Блэкбёрн). За эти исследования она вместе с соавторами работы получила Нобелевскую премию по медицине в 2009 году. Недавно они показали воздействие расслабления (релаксации) на проявление депрессии и психическое здоровье в семьях с повышенным риском деменции (Lavretsky H. et al., 2013) [7]. Ежедневная 12-минутная кратковременная йогическая медитация под успокаивающую классическую музыку приводила к повышению умственных и когнитивных функций, снижению уровня симптомов депрессии, увеличению активности фермента теломеразы, что служит показателем замедления клеточного старения, обусловленного стрессом.

Давайте рассмотрим тот мостик, который связывает «душу» и «тело». Преобразование сигнала опасности (страха) в непосредственную гормональную реакцию стресса происходит в отделе мозга, называемом гипоталамусом, где объединяются нервные и эндокринные регуляторные механизмы в общую нейро-эндокринную систему. Гипоталамус выполняет двоякую функцию. Прежде всего, в него стекается информация о состоянии организма – температуре тела, составе крови, содержании гормонов, кровяном давлении и многом другом. В нем расположены аналитические центры – голода, жажды, сна, эмоций. Кроме того, в него поступает информация из коры мозга о колебаниях внешней и внутренней среды, требующих изменения реакции организма. С другой стороны, гипоталамус отдаёт команды, влияющие на поведение (оборонительные, пищевые и др. реакции) и вегетативные процессы, обеспечивающие выживание человека. Эту обобщенную информацию гипоталамус передает ниже, в гипофиз, в форме особого гормона (КРГ), где под его влиянием, наряду с другими стимулирующими факторами, происходит продукция пептидного адренокортикотропного гормона (АКТГ), который, в свою очередь, контролирует синтез и секрецию в надпочечниках кортизона и других гормонов.

Здесь представлена очень упрощенная картина нейро-эндокринных процессов, относящаяся к стрессу, так как целью изложения служит проследить реальный путь, связывающий кору головного мозга со стандартным, неспецифическим ответом организма на самые разнообразные угрожающие ситуации. При этом гипоталамус служит связующим звеном между высшими отделами мозга (корой) и исполнительным органом – гипофизом, которые оба представляют собой единый функциональный комплекс. Образно говоря, гипоталамус – это генеральный штаб мозга, а гипофиз – его оперативный (исполнительный) отдел.

Таким образом, информация, поступающая из ассоциативной зоны коры головного мозга в условиях стресса, оказывает решающее действие не только на осмысленное поведение, но и на эндокринный статус организма. Но в зависимости от того, какую «окраску» (положительную или отрицательную) будет нести поступающая от коры информация, эндокринная реакция организма будет различной. Именно на этом и основана «речевая терапия», когда негативные сигналы либо подавляются, либо заменяются позитивными, даже если это «ложь во спасение». К числу позитивных воздействий на организм и относится медитация, которую нередко рассматривают как разновидность психотерапии.

Медитация является одним из методов духовной практики, с помощью которой достигается сосредоточенное состояние сознания, когда подавляются эмоциональные проявления и снижается физическая и физиологическая активность. Согласно определению, медитация – это разновидность углубленного размышления, отвлечение от внешне-случайных обстоятельств, состояние внутреннего сосредоточения.
Нередко медитацию описывают как «измененное состояние сознания» или как форму психической активности с целью погружения в него.

В наши дни медитация всё больше утрачивает признаки религиозных практик и чаще используется для целей психотерапии и психотренинга. При этом светская медитация делает акцент на снижение стресса, релаксацию и самосовершенствование. Однако поскольку техника медитации разнообразна, даже в научной литературе нередко пользуются ее исходными восточными названиями. Профессор В.Ротенберг относит медитацию и гипноз к формам психотерапии, «которые основаны на способности человека погрузиться в особые состояния сознания» и связывает их с деятельностью правых полушарий мозга, которые не требуют контакта со вторым лицом (психотерапевтом).

В последние полвека медитация стала предметом разнообразных научных исследований, к сожалению, далеко неоднородных по строгости и качеству. Однако из океана публикаций можно выловить немало вполне добросовестных фактов о связи медитации с обменом веществ, кровяным давлением, мозговой активностью, не говоря уж о ее использовании как психотерапевтического средства для снятия физической боли, эмоционального напряжения, стресса и его последствий.

В настоящее время для снижения стресса, в дополнение к стандартному лечению, используется техника сосредоточенной медитации. Эта программа состоит из непрерывной фокусировки внимания на дыхании, телесных ощущениях и психическом состоянии. Она пригодна не только для лечения стресса, но и для пациентов, страдающих хроническими болями, ревматоидным артритом, воспалительными заболеваниями кишечника и другими болезнями, связанными с аутоиммунными процессами. Как дополнительная (комплементарная, но не альтернативная, не “вместо”!) терапия, MBSR с успехом используется для облегчения состояния стресса у онкологических больных.

После такой поверхностной экскурсии в нейро-эндокринную систему, вернемся к обсуждаемой статье и некоторым другим работам этих авторов, проведенными под руководством Ричарда Дэвидсона в Университете Висконсин-Мэдисон (Waisman Laboratory for Brain Imaging). Следует отметить, что авторы весьма тщательно отбирали исследуемых медитаторов, делая упор на их опыт медитации. В их недавней работе (Lunz A et al, 2013) использована техника магнитно-резонансной томографии для определения участков мозга, активируемых во время медитации у опытных медитирующих (имеющих суммарно около 10 тысяч часов практики) и необученных новичков. У первых картина нервной активации, связанная с болью, ее ожиданием или привыканием к ней, была такой же, как и у новичков, но субъективно опытные медитаторы меньше от нее страдали. Это можно расценить так, что при медитации кора головного мозга не отключается, а блокирование происходит ниже, на уровне подкорковых центров или непосредственно в эндокринной системе. Авторы заключают, что опыт медитации позволяет упреждающе снижать эффект болевого воздействия путем мобилизации психических ресурсов, что ведет к более быстрому привыканию к боли и повышает стрессоустойчивость. В дальнейшем этот коллектив работал преимущественно с обученными мадитаторами.

В другой статье этой группы исследователей (Rozenkranz MA et al, 2013) они разработали, в рамках 8-недельного курса сосредоточенной медитации (MBSR), стандартизованный протокол для анализа влияния психологического стресса на воспаление, экспериментально индуцированное наложением крема с капсаицином (активного компонента красного перца) на кожу предплечья. Психологический стресс вызывали согласно общепринятой лабораторной процедуры для людей-добровольцев, названной The Trier Social Stress Test (TSST). Протокол включал сбор слюны для определения в ней кортизола (общая эндокринная реакция) и жидкого содержимого кожных волдырей (местная реакция воспаления) в сочетании с учетом клинических симптомов и самооценкой психологического дистреасса. Этот суммарный протокол лег в основу исследований, изложенных ниже.

Теперь обратимся к обсуждаемой статье Kaliman P et al. (2014) [6], которая, как мы отметили выше, стала плодом сотрудничества американских ученых под руководством профессора психологии и психиатрии Ричарда Давидсона (Richard J.Davidson) из Университета Висконсин-Мэдисон и группы генетиков и биохимиков Института биомедицинских исследований Барселоны. В работе приняли участие 19 опытных медитаторов и 21 доброволец, не имевших опыта медитации. Все они обследовались до и после 8-часовой интенсивной сосредоточенной медитации (MBSR), у них брали пробы слюны для определения кортизола и кровь для анализа биохимических показателей, указывающих на связь социального стресса с активностью определенных генов.

Не стоит пугаться: лабораторный социальный стресс – это всего лишь психологическое напряжение (упомянутый выше the Trier Social Stress Test, TSST), состоящее из 5-минутного импровизированного выступления на заданную тему с последующим кратким вычислением в уме простой арифметической задачи или выступлением перед микрофоном и видеокамерой.

Основная цель исследования состояла в выявлении влияния медитации на хронические воспалительные процессы, обусловленные стрессом. При этом внимание было обращено на два ключевых гена воспаления RIPK2 and COX2. Авторы установили, что квалифицированная медитация (по сравнению с усилиями новичков) быстрее и глубже подавляет активность этих генов, снижает болевые ощущения, прерывает цепь сигналов, ведущих к воспалению, и способствует восстановлению нормального уровня кортизола, сниженного при социальном стрессе.

Хорошо известно, что практика медитации ассоциируется с ослаблением боли, как и было отмечено выше. Так что само по себе это наблюдение нельзя отнести к новым, но достоинством обсуждаемой статьи служит попытка раскрыть механизм связи эмоционального стресса, медитации и активности иммунной системы в целом и двух генов, связанных с воспалением (RIPK2 и COX2), в частности. Авторы показали цепочку процессов, происходящих в иммунных клетках при стрессе и после воздействия медитации. Внутри клеток этот процесс начинается с включения генов, изменяющих структуру хроматина.

Вначале поясню сам принцип такой генной регуляции. В клетках основной генетический материал ДНК находится не в свободном виде, а окружен белками, преимущественно гистонами. Этот комплекс и называют хроматином. Плотность прилегания гистонов определяет возможность считывания (экспрессии) генов, что, в свою очередь, зависит от заряда и строения (модификации) гистонов. Поэтому чтобы «открыть» ген, нужно изменить свойство гистонов в месте его расположения. Один из путей этого – воздействие фермента деацетилазы, отщепляющего от гистона особую «приставку» – ацетильную группу. Это лишь один из возможных путей регуляции генов, да и самих деацетилаз имеется несколько видов. Принцип же прост: чем больше гистонов, тем слабее активность гена. Тогда понятна и находка авторов: после интенсивной сосредоточенной медитации опытными добровольцами подавлялась активность деацетилаз и отмечался более высокий уровень ацетилирования гистонов, то есть, первый этап иммунной реакции – включение генов RIPK2 and COX2 – блокируется.

Иными словами, если при стрессе происходит активация генов воспаления путем их освобождения от гистонов, то интенсивное «погружение» опытными медитаторами ослабляла этот процесс, что не наблюдалось в группе новичков. Таким образом, медитация обладала противовоспалительным свойством, а также способствовала восстановлению уровня кортизола после его падения как следствия лабораторного стресса.

Отрывок из статьи Марка Шлянкевича, д.м.н., “Стресс, медитация и эпигенетика”, Электронный научный семинар, ISSN 2226-5813. Регистрационный номер статьи: 0460. Разделы: Общие вопросы естествознания. Дата публикации: 13.02.2014